Отель «У погибшего альпиниста». Повесть - Страница 28

На несколько секунд я закрыл глаза. Так. В доме был еще один труп. На этот раз - женщина.

- Вы же отлично знаете, - горячечно бормотал Симонэ, - преступлений просто так не бывает. Правда, Андре Жид писал… Но это все так, игра интеллекта… Нужен мотив… Вы же меня знаете, Петер! Посмотрите на меня: разве я похож на убийцу?

- Стоп, - сказал я. - Заткнитесь на минуту. Подумайте хорошенько и расскажите все по порядку.

Он не стал думать.

- Пожалуйста, - с готовностью сказал он. - Но вы должны поверить мне, Петер. Все, что я расскажу, будет истинная правда, и только правда. Дело было так. Еще во время этого проклятого бала… Да она и раньше давала мне понять, только я не решался… А в этот раз вы накачали меня бренди, и я решился. Почему бы нет? Ведь это же не преступление, не правда ли? Н-ну, и вот часов в одиннадцать, когда все угомонились, я вышел и тихонько спустился вниз. Вы с хозяином несли какую-то чепуху в каминной, что-то там о познании природы, обычная ерунда… Я тихонько прошелся мимо каминной - я был в носках - и прокрался к ее номеру. У старика света не было, у нее - тоже. Дверь ее, как я и ожидал, была не заперта, это сразу придало мне бодрости. Темно было - хоть глаз выколи, но я различил ее силуэт. Она сидела на кушетке прямо напротив двери. Я тихонько ее окликнул, она не ответила. Тогда, сами понимаете, я сел рядом с ней и, сами понимаете, обнял… Бр-р-р-р!.. Я даже поцеловать ее не успел! Она была совершенно мертвая…. твердая, окоченевшая… Лед! Окаменевшая, как дерево! И этот оскал… Я не помню, как оттуда вылетел. По-моему, я там всю мебель поломал… Я клянусь вам, Петер, поверьте честному человеку, когда я дотронулся до нее, она была уже совершенно мертвая, холодная и окоченевшая… И потом, я не зверь…

- Наденьте брюки, - сказал я с тихим отчаянием. - Приведите себя в порядок и следуйте за мной.

- Куда? - спросил он с ужасом.

- В тюрьму! - гаркнул я. - В карцер! В башню пыток, идиот!

- Сейчас, - сказал он. - Сию минуту. Я просто не понял вас, Петер.

Мы спустились в холл навстречу вопрошающему взгляду хозяина. Хозяин сидел за журнальным столиком, положив перед собой тяжелый многозарядный винчестер. Я знаком предложил ему оставаться на месте и свернул в коридор на половину Мозесов. Лель, лежавший на пороге комнаты незнакомца, проворчал нам что-то неприязненное. Симонэ семенил за мною следом, время от времени судорожно вздыхая.

Я решительно толкнул дверь госпожи Мозес и остолбенел. В комнате горел розовый торшер, а на диване прямо напротив двери в позе мадам Рекамье возлежала в шелковой пижаме очаровательная госпожа Мозес и читала книгу. Увидев меня, она удивленно подняла брови, но, впрочем, тут же очень мило улыбнулась. Симонэ за моей спиной издал странный звук - что-то вроде «а-ап!».

- Прошу прощения, - еле ворочая языком, проговорил я и со всей возможной стремительностью закрыл двери. Затем я повернулся к Симонэ и неторопливо, с наслаждением взял его за галстук.

- Клянусь! - одними губами произнес Симонэ. Он был на грани обморока.

Я отпустил его.

- Вы ошиблись, Симонэ, - сухо сказал я. - Вернемся в ваш номер.

Прежним порядком мы проследовали в обратном направлении. Впрочем, по дороге я передумал и повел его в свой номер. Я вдруг сообразил, что номер мой не заперт, а там у меня вещественное доказательство. И кстати, не мешает показать это самое доказательство великому физику.

Войдя, Симонэ бросился в мое кресло, на секунду закрыл лицо руками, а затем принялся стучать себя по черепу кулаками, как развеселившийся шимпанзе.

- Спасен! - бормотал он с идиотской улыбкой. - Ура! Снова живу! Не таюсь, не прячусь! Ура!..

Потом он положил руки на край стола, уставился на меня круглыми глазами и произнес шепотом:

- Но ведь она была мертва, Петер! Клянусь вам. Она была мертва, она была убита, и мало того…

- Ерунда, - сказал я холодно. - Просто вы были омерзительно пьяны.

- Нет-нет, - возразил Симонэ, мотая головой. - Я был пьян, это верно, но тут что-то нечисто, тут что-то не так… Скорее, уж это был кошмар, бред… почудилось… Может быть, я и на самом деле немножко того, а, Петер?

- Может быть, - согласился я.

- Не знаю, просто не знаю… Я глаз не сомкнул все это время, то раздевался, то одевался… хотел даже бежать… особенно, когда услышал, как вы там ходите и говорите придушенными голосами…

- Где вы находились в это время?

- Я находился… В какое, собственно, время?

- Пока мы говорили придушенными голосами.

- У себя. Я не выходил из номера.

- В какой именно комнате вашего номера вы находились?

- То в одной, то в другой… Честно говоря, пока вы допрашивали Олафа, я пытался подслушивать и сидел в спальне… - Глаза его вдруг снова выкатились. - Постойте-ка, - сказал он. - Но если она жива… тогда из-за чего вся эта суета? Что случилось? Заболел кто-нибудь?

- Отвечайте на мои вопросы, - сказал я. - Что вы делали после того, как ушли из бильярдной?

Некоторое время он молчал, глядя на меня круглыми глазами и покусывая нижнюю губу.

- Понятно, - сказал он наконец. - Значит, все-таки что-то случилось. Ну, ладно… Что я делал после того, как вы ушли? Сыграл сам с собой на бильярде и пошел к себе. Было уже около десяти, а я назначил свое предприятие на одиннадцать, надо было привести себя в порядок, освежиться, побриться, то-се… Этим я и занимался примерно до половины одиннадцатого. А потом ждал, смотрел на часы, смотрел в окошко… Остальное вы знаете… Вот так…

- Вы вернулись в номер около десяти. А точнее? Ведь вы собирались на свидание и наверняка часто поглядывали на часы.